Каждый день я езжу на работу на метро. Входные двери на моей станции деревянные, толстые, тяжёлые. И каждый день меня бесит поведение слабого пола в отношении этих дверей. Например, проходит эдакая прынцесса 15–45 лет, взмахнув ручками кверху, как будто её арестовывают, и пытается скорее проскочить за спокойно придержавшей дверь другой женщиной. Вероятно, эта женщина — пауэрлифтер, раз такую тяжесть смогла толкнуть.

Поясню своё бешенство: в часы пик через эти двери проходит туева хуча людей непрерывным потоком, практически каждый инстинктивно придерживает дверь: такая легко зашибить может. Но благодаря действительно слабому полу каждый раз я матерюсь про себя, ибо ловить эту дверь, когда она набирает скорость, не такое простое занятие (двери действительно тяжёлые, придержать их легче, чем толкать с нуля). А как насчёт женщин с детьми в колясках и пожилых людей? Придерживать огромные дубовые двери и тащить за собой коляску с ребёнком, краснея от шипения задерживающихся пассажиров, тоже нелегко, а старикам зачастую это вообще непосильная задача. Поэтому помогаю всегда, если есть необходимость, и неважно, опаздываю я на работу или нет. Кстати, наши вымершие джентльмены непременно приходят на выручку в этой ситуации всегда, в отличие от настоящих леди.

Так почему же я, миниатюрная девушка, в состоянии придержать эти чёртовы двери, а прынцессы — нет? Наверное, они слишком буквально воспринимают значение фразеологизма «слабый пол». Возможно, это выражение соответствует их конституции, так почему бы просто не повесить на спине табличку: «У меня гнилое днище»? Вопросов бы больше не возникало. А пока нет табличек, задолбали.