Летом после выпуска из школы мне срочно понадобились деньги. И вакансий промоутеров, и опыта работы у меня не было, поэтому я пошла туда, где брали всех: на почту. О нет, я не буду рассказывать вам о том, как это чудесно — когда ты работаешь третий день, тебе не проводят инструктаж, но уже впихивают разносить пенсию с 200 тысячами рублей безлюдным утром, как весело носить с собой трёхкилограммовые довески с никому не нужной рекламой и как увлекательно угадывать, в какую же квартиру позвонить по домофону, чтобы тебе открыли дверь.

Я расскажу вам, как мне достался не самый благополучный район на окраине города с десятком разваливающихся двухэтажных домов.

В одном из них почтовые ящики висели между первым и вторым этажами, и чтобы добраться до них, нужно было пройти по деревянной лестнице. Когда я зашла туда в первый раз, то не обратила внимание на коврик, который зачем-то лежал на одной из ступенек. По неосторожности я наступила как-то на него, когда уже спускалась, и очень неприятно потянула лодыжку. Оказывается, ковриком была прикрыта сломанная ступенька.

В другом домике никогда никого не было, но почту из ящиков исправно забирали. Все записки с просьбой забрать бандероль, которая не помещается в ящик, были жестоко проигнорированы. Через месяц в почтовое отделение явилась злющая женщина, которая орала на девочку-оператора, что мы не приносим ей её посылочку.

В третьем доме жила милая собачка. Маленькая такая, беспородная. Я уверена, что она очень милая и добрая, любит играть с детишками и вообще самое замечательное создание на свете. Но меня она невзлюбила и каждый раз не пускала в подъезд. Иногда мне везло, и чей-то мальчишка отводил собачку «поиграть» подальше, чтобы я могла зайти и положить письма и газеты в ящики, но это только иногда. Когда первый раз эта мелкая тварь вцепилась мне в кроссовок, я молилась, чтобы у неё не было бешенства и чтобы нога была в достаточно хорошем состоянии, чтобы вернуться домой. Когда это случилось во второй раз, я трясущимися пальцами набирала номер начальницы и умоляла её дать мне газовый баллончик или ещё какое-нибудь средство самозащиты. Но газовых баллончиков было всего пять, и выдавали их лишь «проверенным работникам». Восемнадцатилетней девчонке, работающей без году неделю, газовые баллончики не положены. Я стояла в трёх метрах от злополучной собаки, которая без устали лаяла на меня уже десять минут. Из трёх открытых окон с интересом выглядывали жильцы. Никто не вышел на мои просьбы убрать собаку. Следующим утром меня встретила разозлённая начальница с криками о том, что ей жаловались подписчики, которым я в очередной раз не принесла ежедневную газету вовремя.

Знаете что? Задолбали тем, что не можете быть людьми.