Недавно бывший солдат плакался про звёздочки и чины. Видимо, надо дать взгляд с другой стороны.

Для призывника, не сумевшего отмазаться от армии, армейская служба хоть и тяжела, но заканчивается быстро: когда-то была два года, сейчас всего один. Другое дело — будущий офицер: первые три года он летает, как дух, по казарме, в полной мере преодолевая тяготы и лишения армейской службы, и только ближе к выпуску у него появляются какие-то права. Но он всё ещё по-прежнему на военной службе, и любой шпенёк на одну ступень выше по должности имеет над ним власть. Даже командир отделения, младший сержант, с которым сидишь в столовой за одним столом, запросто может лишить увольнений, фактически запретив уже взрослому мужику и отцу семейства видеться с женой и детьми. А командир взвода может устроить так, что весь взвод будет месяц затрахиваться на бесконечных нарядах и работах, потому что весь взвод наказали из-за какого-нибудь Васи Пупкина, недостаточно быстро вставшего при входе командира. Это армия, детка, тут так заведено: всё зависит от того, насколько командир окажется задротом и долбозавром.

Но вот приходит долгожданный выпуск, и на погонах впервые появляются звёздочки. Что, думаете, всё закончилось? Как же — теперь у тебя есть свои командиры и начальники, а у них — свои. Не приходилось видеть, как генерал-полковник орёт на генерала-майора? Это зрелище мало уступает тому, как какой-нибудь сержант орёт на дневального, разве что рукоприкладства нет: его успешно заменяют организационные и финансовые санкции. Помните же: это армия, тут возможно почти всё.

Но при всём при этом от призывников-срочников вас теперь отделяет пропасть в несколько лет армейской службы. Эту пропасть призывнику нельзя преодолеть ни хамством, ни послушанием. От двухлетней службы по призыву отказались во многом из-за того, что разница между «первогодками» и «дедами» была слишком велика — а тут не один год, тут намного больше. Разве что многолетняя служба по контракту или участие в боевых действиях способны поставить теперь рядового на один уровень с офицерами — и действительно, вполне можно встретить контрактников в одной компании с офицерами где-нибудь на шашлыках, но никак не призывников. Не потому, что они хуже — они просто «не свои», из другого общества. Нравится вам это или нет, но это так.

Вы скажете: «Офицеры все сволочи!» Не все, но сволочи есть, а наличие вертикали власти способствует тому, что сволочи и подонки занимают самые удобные должности, как и в любой другой подобной системе.

Вы спросите: «Зачем же ты туда шёл?» Знаете, есть такое слово — Родина, и когда-то некоторым хотелось её защищать.

Может быть, если бы армия была профессиональной, а на любую скотину была бы управа, то и служилось бы легче, и уважения к друг другу было бы больше, и скотов меньше. Но сейчас мы имеем то, что имеем.