А ведь ничего не предвещало. Утро началось довольно спокойно, если не считать подоспевшего срочного заказа в стиле «должно было быть готово вчера». К этому я давно привыкла и бодро взялась за мышку. Заказчик просил две двусторонние листовки — совершенно одинаковые, разница только в логотипах. Он привозит в страну всевозможное оборудование для кормящих женщин — молокоотсосы, молокотермосы, молокоподогреватели и охладители. Хочет познакомить широкую публику с ещё более усовершенствованной моделью отсасывателя.

Кроме текста, прислали и картинку — фотографию обыкновенной сладко улыбающейся мамы с ми-ми-ми-младенцем, купленную на каком-то фотостоке. Сразу заметим: сексуального в картинке было не больше, чем в стакане молока. Даже чай с лимоном на фоне присланной фотографии показался бы возбуждающим напитком.

Листовка готова. Один из вариантов (для, так сказать, обычной публики) утверждён. Второй — такой же, но с логотипом одной из израильских больничных касс — послан на утверждение. Заказчик сидит довольный: сработано быстро. Ждём.

Дождались ответа из кассы: картинка не подходит. Больше половины клиентов верующие, а мама в майке без рукавов, и ребёнок — о ужас! — в памперсе на голое тело. Не прошли дресс-код. Другой фотографии под рукой нет, надо срочно. Обрезаем фото по плечо мамы, голая рука убирается, видно только шею и верхнюю часть тельца ребёнка. Посылаем снова на утверждение. Заказчик заметно грустнеет. Ждём.

Дождались — не подходит. Всё равно оскорбляет чувства клиентов кассы. Заказчик багровеет. Присылают нам фотографию другого голого младенца и просят его одеть в фотошопе. Тут полфирмы начинает оттаскивать меня от телефона: я нецензурно интересуюсь, во что и как я должна младенца нарядить. Остальные лихорадочно ищут фотографии одетых матерей с детьми. Находим закутанную до шеи мать, совершенно, на наш взгляд, кошерную, и младенца в чепчике. Посылаем. Ждём. Заказчик медленно расслабляется — и зря.

Дождались — не подходит. Просто не нравится, просят другого ребёнка, без мамы. Заказчик нехорошо отзывается о маме и ближайших родственниках больничной кассы. День кончается. Я нахожу ещё фото ребёнка — одетого, без мамы, улыбающегося. Вся фирма к этому времени детей уже просто ненавидит. Заказчик вяло машет рукой, обдумывает: может, бульдозерами начать торговать? Посылаем. Ждём.

Дождались — не подходит. Зато просят вернуть самую первую фотографию, но отрезать маму. То, что младенец лежит на её груди, она поддерживает ему голову, а частью руки закрывает затылок, во внимание не принимают. Восстановите череп в фотошопе — подумаешь! Заказчика, кажется, отпаивали водичкой.

Завтра будем резать маму и дорисовывать голову ребёнку. Это ещё не конец.