Мама решила порадовать и купила билеты на концерт классической музыки, в то время как раз проходили гастроли её любимого оркестра. Билеты недешёвые, прямо скажем, дорогие — и те в один из последних рядов. Но мы всё же настроились не смотреть, а слушать. Наивные.

Раньше меня дико раздражало, что концерты и спектакли начинаются гораздо позже (привет модели безоблачной заграницы!), сейчас же я понимаю, что это становится вынужденной мерой. За десять минут до начала в зале было от силы человек сорок, за две минуты до начала зал заполнился на треть.

Грянула музыка, а с ней начался и «концерт». После каждой арии и увертюры билетёры запускали в зал оравы опоздавших, и топот их каблуков заглушал все аплодисменты. Вокруг — выяснения, где чьё место, и шуршание задниц по креслам. Многим отчего-то хотелось выйти посреди исполнения очередной арии — видимо, сказывалась аллергия на нормальную музыку. Нас с мамой поднимали раз пять.

Пришли наши соседи со всех сторон. Слева уместилась парочка «молодожёнов», лет по 45 обоим. Минут семь они потратили на обсуждение того, как сложно добирались, ещё столько же — на то, куда бы им хотелось зайти после концерта. Мужчина держал в руках пакет из «Перекрёстка», которым постоянно шелестел в такт мелодии флейты. Справа сели три подружки, которые давно не виделись, посему жаждали обсудить все сплетни и новости за последние 100500 лет, многозначительно переглядываясь и ржа. Сзади сидела полуглухая бабка с внученькой. Бабка ела булку, завёрнутую в две салфетки, одна из которых нашла пристанище на моем плече, и то и дело орала: «Ась?! Не слышу!» Спереди, прости господи, был даун. Девочка-инвалид, которую на концерт привезла её семья. Девочка оказалась самой приличной из всех своих родственников: постоянно отказывалась от предложений брата попить колы, не реагировала на нарекания матери по поводу неудобных сидений, а отец семейства, недолго думая, снял через голову свитер, оставшись в майке-алкоголичке. То, что он не мылся, по крайне мере, год, почувствовали все сидящие рядом. Потом у кого-то зазвонил телефон, ещё через какое-то время в зале заплакал ребёнок.

Концерт длился всего 45 минут и уже подходил к концу. Собрав все нервы в кулак, я убрала с плеча промасленную салфетку и вежливо, но настойчиво попросила мужчину оставить в покое кулёк с продуктами.

Сразу после финального выступления все эти товарищи ринулись в гардероб, не аплодируя и не потрудившись остаться на номера на бис. Всю дорогу я мучилась над тремя вопросами: откуда у этих невеж деньги и желание пойти на концерт, насколько должно быть противно от произошедшего самим артистам и стоит ли мне вообще ходить на подобные мероприятия?

На следующий день я позвонила администратору концертного зала с убедительной просьбой не пускать на концерты опоздавших, но в течение всего дня трубку не снимали. А потом я поняла, что это бесполезно. Потому что я всё равно не смогу добиться того, чтобы при входе в зал людей проверяли на быдлизм.

Нет, не задолбали. Что-то другое. Бежать от вас некуда.