Когда я был совсем малым «довеском», я очень мешал своей маме заниматься наукой. Ещё ей мешала юбка, ибо отрасль, в которой она работала, была сугубо мужской — оборонка. Но однажды в пору написания своей кандидатской она сказала умную мысль: «Если еврей не смог защититься, то это антисемитизм, а если русский, то сам дурак». Именно поэтому она не качала права по поводу равноправия и мужского шовинизма. Сейчас она доктор и лауреат.

Когда я сам подрос и пришёл в околокосмическую контору, мне пришлось работать с двумя людьми возрастом за 70. Один из них носил немецкую фамилию — возможно, его сам Королёв из Пруссии вывез в качестве трофея. Без «херр» и «яволь» я с ним не общался. Он называл меня «ворошиловским стрелком». А старпёром мы вместе звали 50-летнего охранника, досиживавшего до пенсии.

Когда ушёл из космоса и стал программировать за деньги, то вместе с Ильясом мы звали чуркой одного весьма тупого товарища.

Инвалид первой группы с ДЦП, сосед-программист, кремень-парень, кстати, выбрал себе в аське ник «Брейкер», намекая на свою манеру двигаться.

Таки вот что хочу сказать. Нормальному человеку толерантности не надо. Будь ты хоть какой национальности, возраста, ориентации и с любыми половыми признаками, если ты классный спец и нормальный человек, то всегда найдёшь место, где тебя будут уважать и ценить. А если достоинств ноль, то пробиться есть только один способ: вопить о толерантности к «неполноценным» и тянуть одеяло на себя. Именно поэтому толерасты и задалбывают.

Ну и напоследок байка от отца моего друга, к чему толерантность приводит. В 60–70-х годах прошлого века слова «толерантность» ещё не знали. Был у них в лётном училище представитель горских народов. Талантами не особо страдал. Постоянно ныл, что его зажимают по национальному признаку. Не знаю, насколько сильно это нытьё двигало его карьеру, но наверняка без него он бы продвигался медленнее по лестнице и, возможно, не стал бы генералом.

Звали парня Джохар Дудаев.