Бытие наше полно загадок и тайн, и одна из них мучает меня до сих пор.

Каждый вечер я уезжаю с работы на трамвае. Главная загадка, которая мучает меня, состоит не в том, почему трамваи ходят раз в двадцать-тридцать минут (хотя холодными вечерами ответ на неё иногда крайне меня волнует). И даже не в том, куда женщины пенсионного возраста везут свои телеги с кирпичами (на работе часто приходилось таскать мешки по десять-двадцать кило; помогая бабушкам затащить их котомки в трамвай, руками вес я ощущал немногим меньший). А волнует меня вот какая тайна.

Сразу возле входа, как раз слева от «антизайцевого» турникета, почти во всех трамваях есть сидение. Оно оказывается как раз в самом начале левого ряда двойных сидений трамвая. Сидение без спинки, втиснутое в крохотное пространство между турникетом, окном и двумя соседними сидениями напротив. Выходит, что сесть на него можно только спиной к окну, так, чтобы ноги свешивались в проход турникета. Зачем? Зачем это было сделано?! Если пытаешься сесть на одно из двух сидений рядом, ноги едва втискиваются в малюсенький промежуток. Сесть на злополучное сидение ногами в проход на моей памяти не решился ещё никто — на него либо ставили сумки, либо детей (прямо ногами на сидение, ведь свесить даже ребёнку эти самые ноги некуда), либо (как чаще всего и происходило) сидение оставалось пустовать.

Объяснить пространственное положение этого сидения было довольно сложно, но пользующиеся трамваями, думаю, поймут, о чём я. Так вот, дорогие сограждане, это та самая тайна бытия, которая не даёт мне покоя. Зачем, зачем было пихать крохотное сидение туда, где никто не может им пользоваться?

Один мой преподаватель как-то раз на лекции говорил нам, что пустота окружающего нас пространства — это вызов для всех живых существ, которые стремятся покорить и заполнить его. Видимо, пятьдесят пустующих сантиметров слева от турникета в трамвае были слишком серьёзным вызовом, чтобы его проигнорировать.