Я работаю в вузе. Честно скажу, прежде всего за-за огромного уважения к научному руководителю. Преподавателей вузов не ругает только ленивый. Немного расскажу, что вижу я. Да, можно и нужно намного лучше. Я понимаю, мне вот нужен огромный объём повышения квалификации, реальная научная работа. Я стараюсь. Нормальное планирование нагрузки? Не слышали. А спросить — спросим.
Стараешься работать добросовестно, получаешь прекрасное: «Ты теперь не доцент, а учительница начальных классов Марьиванна (без педагогического образования, естественно — тем интереснее, хотя для некоторых это откровение, для них что школа, что университет — всё равно). Бегай за детишками, следи». Не хотят, не делают — твои проблемы. Почему столько задолженностей? Вынь да положь качество, при этом снижая требования в ущерб нормальным студентам. Демографический кризис, ага. Хорошо, что есть сильные факультеты. И не надо мне рассказывать про ваших горе-преподов — хамов, взяточников и бездельников. Пусть сами за себя отвечают.
«Сделай нам курс!» Хорошо, нужно то-то, то-то и ваша, спецов, помощь; лаборатория ваша устарела. «Ну, ты как-нибудь так, и чтоб было…» Из воздуха, наверное.
«Публикуйся!» А нет сейчас ничего сто́ящего: занимаюсь учебно-методической работой, пишем тысячи документов, спускают всё новые и новые, жрут время. Работу научного сотрудника не стоит делать урывками, по остаточному принципу.
Методист, обижаетесь на меня? А то, что мы с коллегой выполняем часть методической работы, а вы имеете возможность почитывать новости, — это окей. Начальник, я представитель борзой молодёжи? Да, и это хреново, наверное, но как мне улыбаться и смотреть глазами преданной собаки, когда вы порой откровенно унижаете меня перед коллективом? Я живой человек, у меня есть нервы. Право говорить и защищаться, наверное, тоже есть.
Студент, почему вы решили, что можно ничего не делать, а потом тратить чужое время? Обо всём предупреждали. Не знаю, где были ваши глаза, уши и вы сами в течение семестра. Я не только вами занимаюсь. Я не прислуга, вы не знали?
Отец студента, нет, договориться нельзя. Не стыдно?
Бросить есть кактус? Не знаю… Свинство по отношению к науке получится. Мы хотя бы стараемся. А вы, родное государство и «всезнающая» общественность, нянчащая двадцатилетних младенцев, задолбали, если не сказать грубее.
Стараешься работать добросовестно, получаешь прекрасное: «Ты теперь не доцент, а учительница начальных классов Марьиванна (без педагогического образования, естественно — тем интереснее, хотя для некоторых это откровение, для них что школа, что университет — всё равно). Бегай за детишками, следи». Не хотят, не делают — твои проблемы. Почему столько задолженностей? Вынь да положь качество, при этом снижая требования в ущерб нормальным студентам. Демографический кризис, ага. Хорошо, что есть сильные факультеты. И не надо мне рассказывать про ваших горе-преподов — хамов, взяточников и бездельников. Пусть сами за себя отвечают.
«Сделай нам курс!» Хорошо, нужно то-то, то-то и ваша, спецов, помощь; лаборатория ваша устарела. «Ну, ты как-нибудь так, и чтоб было…» Из воздуха, наверное.
«Публикуйся!» А нет сейчас ничего сто́ящего: занимаюсь учебно-методической работой, пишем тысячи документов, спускают всё новые и новые, жрут время. Работу научного сотрудника не стоит делать урывками, по остаточному принципу.
Методист, обижаетесь на меня? А то, что мы с коллегой выполняем часть методической работы, а вы имеете возможность почитывать новости, — это окей. Начальник, я представитель борзой молодёжи? Да, и это хреново, наверное, но как мне улыбаться и смотреть глазами преданной собаки, когда вы порой откровенно унижаете меня перед коллективом? Я живой человек, у меня есть нервы. Право говорить и защищаться, наверное, тоже есть.
Студент, почему вы решили, что можно ничего не делать, а потом тратить чужое время? Обо всём предупреждали. Не знаю, где были ваши глаза, уши и вы сами в течение семестра. Я не только вами занимаюсь. Я не прислуга, вы не знали?
Отец студента, нет, договориться нельзя. Не стыдно?
Бросить есть кактус? Не знаю… Свинство по отношению к науке получится. Мы хотя бы стараемся. А вы, родное государство и «всезнающая» общественность, нянчащая двадцатилетних младенцев, задолбали, если не сказать грубее.