Дорогие любители справедливости, противники разделения людей на инвалидов и неинвалидов! Открою вам огромный секрет: инвалидность дают не только за физические отклонения, но и за психические. У нас есть люди с шизофренией, с паническими атаками, эпилептики и ещё целый ворох отвратительных вещей. А знаете, что самое противное? Их болезни не видно, а если и видно, то все начинают яростно креститься и отдаляться от них. Большинство этих людей уже никогда не смогут почувствовать себя здоровыми, сколько бы ни пили таблеток, и их состояние будет ухудшаться. Они не в состоянии работать — не из-за лени, а из-за того, что подняться таким людям с постели утром бывает невозможно. А это, мои друзья, инвалиды.
Милая, умная, молодая девушка буквально за год превратилась в старуху. На её глазах убили её парня, а не слишком хорошая наследственность (прабабушка-шизофреник) дала хорошую почву для болезни. Прошло всего пять лет, а её уже мучают слуховые галлюцинации, она не может работать, не может нормально общаться с людьми, ей постоянно страшно. Её лечат, и терапия работает: девушка, возможно, сможет через три-четыре года начать более или менее нормальную жизнь, а может, и нет. Главное — её жизнь никогда не будет такой, как до этого момента.
Молодой парень страдает эпилепсией чуть ли не с рождения. Это означает, что рано или поздно очаг может добраться до глубоких структур, и во время нового приступа парень может просто задохнуться, или у него остановится сердце. Каждый день он должен следить за своим состоянием, пить таблетки, избегать всего, что может вызвать приступ, выбирать работу, которая не будет слишком нервной. Ему противно и страшно, когда приступ настигает его не дома. Ему стыдно за то, что он пугает окружающих. Он берёт инвалидность и не может уже работать и выходить из дома один.
Скажите мне, что делать этим людям? Тоже превозмогать себя? Тоже не называть их инвалидами? К этим людям вы никогда и не подойдёте, не то что поможете донести ёлку. И я прекрасно знаю, что вы думаете, когда смотрите на них:
— Со мной такого точно никогда не случится.
— Расстреливать, чтобы не мучались.
— Они не приносят пользы никому.
Так вот, случиться может. Вы хотите, чтобы в этом случае вашим друзьям и родным говорили, что вас нужно запереть в психушке или расстрелять?
Будьте добрее к тем, кто не похож на вас.
Милая, умная, молодая девушка буквально за год превратилась в старуху. На её глазах убили её парня, а не слишком хорошая наследственность (прабабушка-шизофреник) дала хорошую почву для болезни. Прошло всего пять лет, а её уже мучают слуховые галлюцинации, она не может работать, не может нормально общаться с людьми, ей постоянно страшно. Её лечат, и терапия работает: девушка, возможно, сможет через три-четыре года начать более или менее нормальную жизнь, а может, и нет. Главное — её жизнь никогда не будет такой, как до этого момента.
Молодой парень страдает эпилепсией чуть ли не с рождения. Это означает, что рано или поздно очаг может добраться до глубоких структур, и во время нового приступа парень может просто задохнуться, или у него остановится сердце. Каждый день он должен следить за своим состоянием, пить таблетки, избегать всего, что может вызвать приступ, выбирать работу, которая не будет слишком нервной. Ему противно и страшно, когда приступ настигает его не дома. Ему стыдно за то, что он пугает окружающих. Он берёт инвалидность и не может уже работать и выходить из дома один.
Скажите мне, что делать этим людям? Тоже превозмогать себя? Тоже не называть их инвалидами? К этим людям вы никогда и не подойдёте, не то что поможете донести ёлку. И я прекрасно знаю, что вы думаете, когда смотрите на них:
— Со мной такого точно никогда не случится.
— Расстреливать, чтобы не мучались.
— Они не приносят пользы никому.
Так вот, случиться может. Вы хотите, чтобы в этом случае вашим друзьям и родным говорили, что вас нужно запереть в психушке или расстрелять?
Будьте добрее к тем, кто не похож на вас.