Сколько об этом сказано, сколько ещё будет переговорено, но страну советов, обсуждений и торжества личного мнения из русского человека не вытравить ничем.

Я сама с собой борюсь, стараясь не бегать со своим мнением и не навязывать его кому попало. Если уж очень хочется высказать, стараюсь сформулировать максимально деликатно, потому что отлично знаю, как это: ты не просил, а у тебя в прихожей уже сапогами натоптали. И ладно б сам звал! Ладно б высунулся из окошка и крикнул: эй, люди добрые, что думаете о новом урожае кукурузы? Не слишком ли мелкая? И народ приходит на завалинку — и давай семки лузгать да кукурузу обсуждать. И ты в окошке торчишь, шелуху сплёвываешь, реплики вставляешь — лепота! Если даже кто с кем и переругается, всё равно вечером гармонь и танцы.

Но вот, как частенько у нас бывает, вышел ты на центральную площадь и читаешь себе, к примеру, книжку. Читаешь с блаженной улыбкой на лице, получая от этого удовольствие. Книжка, прямо скажем, с точки общественного мнения может быть не фонтан: писатель какой-то неизвестный или, наоборот, слишком уж распиаренный, содержание интеллектуальной составляющей не блещет, да и обложка мягкая. Но ты книгу как бы публично читаешь. Когда у себя в избе и под одеялом — ладно ещё, не каждый доберётся. А ты, дурак, на площадь вышел. Вроде как всему миру рассказал своим чтением и блаженным выражением лица, что одобряешь и посмел удовольствие получить.

И начинается. Один подходит:

— Фу, как можно это вообще читать?! Обложка мягкая, да ещё замусоленная.

Второй пробегает:

— А сюжет вообще говно, всё наврал автор Мухоедов. Вот автор Шмелелюбов — это круто, он никогда не врёт! А Мухоедов — он никто и ещё обманщик, дурит честной народ!

— Да-да! — говорит следующий, подкравшийся тихой сапой. — Дурит! У него на сто восемьдесят третьей странице неправильно описан процесс обмолота! Сразу видно, что автор никогда в деревне не живал. Вот поживёшь в деревне пятьдесят лет — только тогда имеешь право писать такие книжки, а до этого — ни-ни!

— Тебе нравится? — сочувствует остановившаяся с ведром баба Глаша. — Слушай, ну, конечно, на вкус и цвет… Но как такое может нравиться? Мне вот не понравилось, а как тебе может? Ты ведь с виду умный человек!

Следующий сосед вообще останавливается напротив тебя и начинает пространную речь о недостатках и достоинствах книги с подробным разбором по каждой главе.

А ты ничего не делал. Ничего не просил. Ты имел глупость почитать на открытой всем площади, и тебе нравится то, что ты прочёл. Вот и всё. Но твоё довольное выражение лица — это повод подбежать и ткнуть тебе в это лицо своим мнением, как селёдкой в харю. И сидишь, весь в селёдочной чешуе, обалдевший, блестишь на солнышке и думаешь: ну нафиг, в следующий раз буду читать у себя дома на кухне. А друзья-товарищи будут ныть потом:

— А почему ты у себя в ЖЖ ничего не пишешь?

Да потому что.

Обычно я добрая и мирная, желаю всем котиков и добра. Но иногда вот реально задалбывает Великое Русское Мнение — Хрен Оспоришь.