Пятнадцать лет прожила в забугорье и успела порядком задолбаться. Нет, не от эмиграции — это отдельная тема. От некоторых кадров русскоязычной диаспоры, приехавших не на ПМЖ, а, как тут говорят, на БМЖ. Точнее, от упорного нежелания учить иностранный язык и предпринять хоть какие-то попытки вылезти из положения безъязыкого эмигранта. Я ещё могу понять тех, кому за сорок-пятьдесять, но молодых — увольте! Я сама не полиглот, вряд ли смогу читать Шекспира в оригинале. Но выучить полторы-две тысячи разговорных слов, позволяющих объясняться где угодно, — это не сверхзадача, это доступно любому среднему мозгу.

Вместо этого народ предпочитает сетовать на буржуев и плакать в жилетку. За то, что на русском языке не печатают объявления, не выпускают газеты, не дублируют на русский документы в госучреждениях, не везде присутствуют русскоговорящие сотрудники, а местных аборигенов никто русскому языку не собирается обучать в магазинах, банках и поликлиниках. И вообще, в связи с тем, что число русскоговорящих перевалило за энный миллион, пора бы сделать русский вторым государственным — да вот, гады, не хотят.

Люди дорогие, а чего вы ожидали, уезжая в чужую страну? О чём думали, что подразумевали под понятием «языковой барьер»?

Инженеру машиностроения, знающего на местном наречии от силы два десятка слов, отказывают в приёме на работу по специальности. Он вопит о своём высоком профессионализме и дискриминации «за русский акцент». Какой акцент, если ты вообще языка не знаешь? Как ты собрался работать с документацией? Ответ просто гениален: «А пусть переводчика нанимают! Как во всех цивилизованных странах». Конечно, если компания с оборотом в миллиард зелёных приглашает на работу специалиста с мировым именем, который не говорит по-английски, ему организуют переводчика. Но за каким чёртом это станет делать заводик в три десятка токарных станков, куда пытался устроиться ты?

Тётка лет тридцати пяти спрашивает в магазине игрушек пластиковую корону к костюму феи. Так и спрашивает, по-русски: «Корону». Продавщица неславянской внешности жалко улыбается и разводит руками. Отрываюсь от своих покупок, подхожу, перевожу. Пока продавщица идёт на склад за товаром, тётка с раздражением говорит в мою сторону: «Одиннадцать лет хожу сюда игрушки покупать, и они до сих пор двух слов по-русски не выучили». А должны были?

Сосед, у которого сына выставили с подготовительного отделения универа, при встрече с горечью машет рукой: «Они не заинтересованы, чтобы наши дети получали высшее образование. Рабсила им нужна!» К слову, сам паренёк признался, что попросту не понял половину изучаемого материала и получил соответствующую оценку. В тот же университет он поступил через три года, без подготовительного, когда в языке поднаторел.

Сижу у себя в приёмной, работаю, слышу за соседней дверью крики и русский мат. Из кабинета выходит взмыленный адвокат, ведущий дело у русскоязычного клиента, и просит меня выступить в роли переводчика. Клиент считает, что адвокат содрал с него гонорар выше оговоренного. Прямо перед клиентом пересчитываю гонорар, показываю, что он взял свои 15% с НДС и ни евро больше. «Какой НДС? Судья сказал, что сумма налогом не облагается!» Объясняю разницу между НДС и подоходным налогом — клиент требует показать закон. Достаю увесистый томик и открываю параграф. «Я тут ничего не понимаю, дайте мне по-русски!» Деклараций по-русски у нас нет, предлагаю перевести. «Не верю я вашему переводу, вы тут все — одна кодла, эти сволочи нас обманывают, за людей не считают, а ты с ними заодно!»

Сложно и хлопотно изучение новой грамоты, однако за границу вас силком не тянули. Коли приехали, не ожидайте, что вам обеспечат языковой ареал милой родины с европейским комфортом. Не обязаны. И заговоры против русских тут ни при чём.