Как только у меня появляется возможность — снег растает, грязь подсохнет, — я начинаю бегать по утрам. Город у нас маленький, едва-едва восемьдесят тысяч наберётся, поэтому в шесть утра в спальном районе бегать — просто сказка: людей практически нет, а кто и идёт по улице, тот спешит на работу. В общем, всем пофиг, что по улице трусцой бежит девушка.

Вчера из-за работы пришлось лечь гораздо позже, и, соответственно, встать в шесть утра я просто не смогла. Благо выходной, поспала до десяти и вышла на пробежку. О, что началось!

Везде снуют дети. Орут, зачастую матерятся — и на меня за то, что бегаю где попало, и друг на друга. Взрослые куда-то бредут. И со всех сторон на меня обращены удивлённые, недоумевающие взгляды. Через мою музыку, по счастью, слышно только отдалённый гул.

Я смотрю по сторонам. Я бегаю не как угорелая, а трусцой. Так почему же каждый третий смотрит на меня взглядом а-ля «Какого фига ты тут носишься? Вроде же взрослая девушка!», а каждый второй что-то недовольно бурчит себе под нос?

В небольшой парк строем идёт толпа детей лет восьми-девяти. Вокруг снуют, по-видимому, воспитатели. Я бегу мимо них, снижаю скорость на всякий случай. Вскакиваю на бордюр. И тут дети начинают показывать на меня пальцами. Кто-то смеётся, кто-то просто удивлён. Кто-то дёргает воспитательницу, тыкая в меня пальцем. Дама смотрит на меня — вот чувствую я такие взгляды! — и тут заканчивается песня. Ну, думаю, послушаю, что воспитатели будут говорить детям про утренние пробежки и здоровый образ жизни вообще.

— …эта ненормальная извращенка бегает тут, детей тревожит! — фальцетом вопит дама. Мне очень повезло, что началась новая песня — вот совсем не тянет меня слушать, что она будет впаривать бедным детям.

Похоже, либо я всегда буду бегать в шесть утра, либо мне пора переезжать куда-нибудь в Англию, где утренние пробежки считаются не только нормальным, но и правильным занятием.