Я журналист. Отложите на минутку гнилые помидоры и тухлые яйца. Буквально на минутку! Ну, да, сама виновата — молодая была, глупая, хотела стать «ассенизатором общества», а рядом не оказалось вменяемого человека, который бы вовремя вылил на голову ведро холодной воды… Что уж теперь, что случилось, то случилось.

Живу в провинции. Это значит, что работать могу либо в двух проправительственных газетах, либо в четырёх многотиражках. Телевидение есть, но у меня, увы, не модельная внешность, а там нужна «картинка», «подставка под микрофон» для бодрого рапорта об успехах местной власти. Пытаюсь выбрать наименьшее зло — сотрудничаю с наиболее «левым» (по меркам нашего края) изданием. Категорически не пишу о политике. Пытаюсь писать о людях и…

Господи! Как же мало осталось на свете нормальных, вменяемых людей! Практически каждое интервью начинается с ответного вопроса: «А почему я? А вы министерство в известность поставили, что будет публикация про нас? Я обязательно хотел бы это вычитать, показать коллегам, посоветоваться с начальством…» И такая преамбула — только начало. В ходе интервью обязательно будет масса оговорок «это между нами, только не для печати». Потом респондент будет долго кобениться и отказываться от фотосессии. Потом ему (именно ему: мужики почему-то патологически ревниво относятся к тому, как их поймал объектив) нужно предоставить несколько вариантов иллюстраций, и все они будут «типичное не то». Потом будет вычитка текста и сакраментальное: «Я этого не говорил, что вы тут понаписали!» Включаешь диктофон, даёшь прослушать дословно процитированный кусок и получаешь не менее одиозное: «Вы меня не так поняли».

А потом ваш «герой» будет править текст, включая ваши вопросы. И на выходе ты получишь омерзительную по качеству писанину, что-то среднее между инструкцией по использованию коловорота и набором знаменитых штампов от геноссе Полыхаева…

Спасибо, что выслушали. Мне уже легче. К экзекуции готова — пали, ребята!