Знаете, я недавно бросил курить. Вот так курил, курил — и бросил.

Я не буду жаловаться на несколько недель физической абстиненции, на психологические аспекты синдрома отмены, не буду хвастаться внезапно высвободившимися деньгами, позволившими лишнюю пару раз в месяц заглядывать вдвоём с супругой вкусно покушать. Я буду высказывать искреннюю надежду, что прошлый, курящий я все-таки отличался в лучшую сторону от моих нынешних курящих коллег.

Я не заявлял тогда бросившему курить товарищу, что это всё фигня, что ему не хватит сил продержаться и полмесяца (месяц, два, теперь фигурирует уже цифра в полгода). Я не сообщал безапелляционно, что «чужие — не в счёт, я угощаю». Я не лез, только вернувшись с перекура и распространяя свежий аромат табачного перегара, близко общаться (по крайней мере, за исключением случаев, когда на перекуре пришла в голову действительно гениальная идея).

Зато я теперь гораздо лучше чувствую запах табачного дыма, а не только вижу, куда этот дым сносит. В том числе и там, где, по-вашему, «не накурено», «не пахнет» и вообще «даже не чувствуется». Кажется, когда я курил, я адекватно реагировал на просьбы откуда-нибудь отойти или встать с подветренной стороны.

Я выложил из куртки карманную пепельницу. Хотите — подарю. Только тогда, пожалуйста, используйте её всегда, когда сигарету вы уже докурили, а урны в радиусе метра нет. Какой смысл таскать в кармане красивую, но довольно габаритную штуку, если окурки всё равно летят под ноги?

Нет, серьёзно — даже в десяти метрах от ребёнка дым ощущается. И из тамбура в вагон залетает, даже если двери закрыты. И салон машины прокурить — как нефиг делать. Не верите? Я тоже вот не верил. И, наверное, кого-нибудь сильно этим задолбал. Простите меня, пожалуйста.