Однажды богомолиха так сильно влюбилась в своего богомольчика, что не смогла его скушать.
И тогда все богомолы об этом узнали.
И, словно инквизиция, начали на нее охоту.
И она побежала с любимым в лес, став изгоями навсегда для своего народа.
А богомол такой прям и не знает что делать... он вроде ее любит, он вроде уж и смирился с тем, что его скушают, но тут раз и жизнь...
И он такой как бы не знает что делать, такой как бы в смятении.
И ему очень больно и горестно за нее.
Он все равно продолжает быть с ней, бежать с ней, заботиться о ней, но в шоке от происходящего. А она, знаешь как ей плохо?
Она его сильно любит, ее природный инстинкт хочет откусить ему голову, зубки прямо так и тянутся, но она не может.
Она сильно-сильно любит.
Она в панике, ей очень страшно.
Так ужасно она еще никогда себя не чувствовала. И ей совестно за то, что она вовлекла в эти проблемы своего любимого.
И тогда все богомолы об этом узнали.
И, словно инквизиция, начали на нее охоту.
И она побежала с любимым в лес, став изгоями навсегда для своего народа.
А богомол такой прям и не знает что делать... он вроде ее любит, он вроде уж и смирился с тем, что его скушают, но тут раз и жизнь...
И он такой как бы не знает что делать, такой как бы в смятении.
И ему очень больно и горестно за нее.
Он все равно продолжает быть с ней, бежать с ней, заботиться о ней, но в шоке от происходящего. А она, знаешь как ей плохо?
Она его сильно любит, ее природный инстинкт хочет откусить ему голову, зубки прямо так и тянутся, но она не может.
Она сильно-сильно любит.
Она в панике, ей очень страшно.
Так ужасно она еще никогда себя не чувствовала. И ей совестно за то, что она вовлекла в эти проблемы своего любимого.